Фильмы, над которыми она работала, появлялись на ведущих мировых кинофестивалях, а некоторые из них даже были номинированы на «Оскар». Мы поговорили с Валерией о её профессии, украинской киноиндустрии и новом фильме, в котором она выступила продюсером — «Дом за стеклом», который выходит на экраны уже 30 января.
— У вас впечатляющий список фильмов, над которыми вы работали как продюсер. Как появился ваш первый фильм в этом качестве? Вы сразу понимали, что хотите развиваться в этом направлении, или обстоятельства сложились так сами собой?
Это забавная история, потому что действительно всё сложилось само собой. Вообще, я режиссёр по образованию и сейчас работаю над своим игровым режиссёрским дебютом «Завеса». Свой первый фильм как продюсер я снимала (уже независимо от университета) во время Революции Достоинства — это было 10 лет назад. Фильм назывался «Сын», и его сюжет рассказывал о семейном конфликте на фоне политического кризиса в стране и не только. Режиссёром был Филипп Сотниченко — отец моего сына, которого мы родили в прошлом году. Так что, можно сказать, именно Филипп «виноват» в том, что я сейчас продюсер.
— На каком этапе сейчас находится «Завеса»? Какие у вас на него планы?
Проект на стадии девелопмента. У меня есть соавтор сценария из Польши, польские продюсеры. После того, как я прошла курс в киношколе Вайды, всё закрутилось и ожило, чему я очень рада. Сейчас мы подаём заявку в фонд на финансирование девелопмента, поскольку нам нужно провести тесты камер, найти локации, проконсультироваться со специалистами и поработать над сценарием. Но я в восторге от этого процесса. И немного приоткрою «завесу» — мы планируем снимать фильм вместе с оператором «Дома за стеклом» Александром Поздняковым. Ему тоже нравится сценарий, и мы уже успели отснять сцену из фильма в рамках моего обучения в киношколе Вайды.
— Хотели бы вы полностью перейти в режиссуру?
Полностью, наверное, нет. Мне нравится менять деятельность. Я ещё и преподаю, и это мой способ переключать внимание, даже отдыхать. Для своего режиссёрского дебюта я много снимала как продюсер и считаю это прекрасным обучением, которое поможет мне в режиссёрской работе.
— С какими фильмами вам больше нравится работать — игровыми или документальными?
Даже не знаю, как ответить. Я обожаю документальное кино. Как режиссёр я пока не созрела для него, а вот как продюсер — вполне. Но если отвечать прямо, всё зависит от авторской команды. Я работаю и двигаюсь вместе с режиссёрами, не выбирая проект только потому, что он документальный или игровой. Главное — история и люди, которые её рассказывают.
— Удается ли вам удерживать баланс между продюсированием и режиссурой, особенно учитывая, что в прошлом году вышла «Ля Палисиада», ставшая событием, а сейчас выходит «Дом за стеклом»?
Пока не очень удавалось, но сейчас я стараюсь держать баланс и сосредотачиваться на своём фильме. Разработка полнометражного фильма, особенно в условиях войны, — это не всегда быстрый процесс. И я даже рада этому, потому что у меня есть время хорошо продумать все детали.
— Как вы присоединились к команде «Дома за стеклом»? Чем вас зацепила эта история?
Это уже второй наш фильм с Тарасом. Мы вместе работали над фильмом «С завязанными глазами» (международное название — «Blindfold»). Так что можно сказать, что Тарас был первым режиссёром, с которым я как продюсер сделала полный игровой метр. После работы над «Blindfold» Тарас написал сценарий «Дом за стеклом» и дал мне его прочитать. В тот момент я активно занималась «Ля Пализиадой» и несколькими короткометражными фильмами, поэтому понимала, что не смогу потянуть все проекты в одиночку. Мы предложили Игорю Савиченко прочитать сценарий и решили делать фильм на базе «Директории Кино». И я очень этому рада, потому что Игорь — опытный и профессиональный продюсер, и я знала, что это отличная возможность научиться чему-то новому и поработать вместе.
— В украинском кино много женщин-продюсеров и режиссёров, фильмы которых становятся хитами. Отличается ли Украина в этом плане от мира? Или мы движемся в общих тенденциях развития индустрии?
Да, у нас действительно много женщин-режиссёров и продюсеров. Женщины также занимают руководящие должности, например, Олеся Гончарук в Центре Довженко. По моему мнению, в украинской киноиндустрии нет выраженного сексизма. В мире эта тема обсуждается намного острее. Я часто слышу, как за границей акцентируют внимание на гендере режиссёра, если она выигрывает приз. Иногда это даже создаёт больше неравенства, чем решает проблему.
— Сталкивались ли вы с сексизмом в работе?
Никогда. Я никогда не чувствовала дискомфорта или каких-либо проблем из-за того, что я женщина. Это большая тема для обсуждения, но, честно говоря, у меня есть что сказать о других видах буллинга, но не о сексизме.
— За последние три года вы не раз представляли украинское кино за границей. Как там воспринимают нашу индустрию в целом? Мы всё ещё выглядим как экзотика или уже становимся полноценными игроками на европейском рынке?
Украинское кино уже не воспринимается как экзотика, но я бы сказала, что мы всё ещё формируем свой голос в мировой киноиндустрии. Последние несколько лет показали, что наши истории — сильные и уникальные, а наши фильмы регулярно попадают в программы крупных фестивалей и получают награды.
— Как первые зрители за границей восприняли «Дом за стеклом»?
На Варшавском кинофестивале фильм приняли очень тепло. Особенно зрительницы, которые подходили к Тарасу после показа, чтобы поблагодарить за эту историю. Многие говорили, что узнавали в главной героине себя или чувствовали, что хотели бы обладать её решимостью и силой. Мне кажется, это главный показатель того, что фильм работает на эмоциональном уровне.
— А первые украинские зрители? Отличается ли их восприятие этой истории?
Да, украинские зрители всегда воспринимают историю немного иначе, потому что глубже понимают социальный, исторический и культурный контекст. Есть вещи, которые для наших людей очевидны, но могут не считываться зарубежной аудиторией. В то же время, общая эмоциональная составляющая фильма универсальна, и это позволяет ему работать для зрителей с разным бэкграундом.
— Как думаете, если бы полномасштабное вторжение не произошло, фильм воспринимался бы иначе, или это вне времени?
Я думаю, что эта история вне времени. В её основе — поиск себя, межличностные отношения, внутренние переживания. Эти темы всегда будут находить отклик, независимо от исторических обстоятельств. Полномасштабное вторжение, конечно, добавляет фильму новый смысловой слой, но не ограничивает его актуальность. Мы снимали кино о жизни, а не о войне, и это делает его универсальным.
