- У вас за плечами множество ролей в кино, на телевидении, в сериалах. Вы помните свою первую роль и что чувствовали в тот момент?
Да, прекрасно помню свою первую роль в кино. Я играл оперативника, который следил за квартирой главного отрицательного героя. По сценарию я – с собачкой, для отвода глаз – должен был следить за квартирой. Я специально ездил неделю знакомился с собакой, мы тренировались, чтобы в кадре выглядеть органично. Но в конце концов режиссер сказал: «Нет-нет, собаку меняем, дайте ему просто газету, пусть с газетой сидит и смотрит». Что я почувствовал? Прямо в этот момент, конечно, разочарование. Но вообще это было великолепно, потому что кино завораживает, это очень интересный процесс!
- Когда вы стали актером, сильно ли отличалась для вас актерская реальность и то, как вы ранее представляли эту профессию?
Конечно. Не скажу, что прям полярно. Какие-то вещи были ожидаемы, но я не понимал тогда самого главного: того, что в кино, как и в разведке, главное – уметь ждать. Это очень сложный технологичный процесс. Он состоит из многих факторов: локация, свет, актеры, занятость, ресурс группы.
Одной из главных черт кино является то, что надо уметь ждать и правильно формулировать.
Очень сложно ответить маме на вопрос «От чего ты устал? Что ты такого делал?», что полдня ждал, когда мою сцену начнут снимать. Сложно объяснить, что, если какая-то ключевая или узловая сцена, – это же и психологический момент, когда ты настраиваешься на правильную волну, чтобы попасть в контекст персонажа, чтобы помнить, что ты сыграл до этого и что предстоит.
Вторая сложность в кино – это то, что всегда история снимается не линейно. Заходят в одну локацию – и ее снимают для всего проекта. Поэтому часто приходится помнить не только то, что говорил, но и эмоциональную составляющую, чтобы зритель смотрел кино без эмоциональных скачков.
- В фильме «Черный ворон» вы играете антигероя Птицына. Расскажите о нем подробнее и поделитесь, кого вам сложнее воплотить на экране – позитивного или негативного персонажа?
Я сразу же влюбился в этого персонажа! Как только мне прислали сценарий на пробы, я пришел к Тарасу Ткаченко, режиссеру, это мой друг, и сказал: «Тарас, мне кажется, я знаю, какой должен быть персонаж». На что Тарас тактично ответил: «Тогда я ничего не говорю, попробуй». Мы примерили роль – и Тарасу понравилось. Я счастлив, что в итоге звезды сошлись и мне досталась эта роль.
А кого воплощать сложнее? Положительного героя. Отрицательного же играть одно удовольствие. Потому что ты можешь быть разным – все оправдано тем, что ты негативный персонаж. Ты можешь быть задумчивым, а в конце с прищуром посмотреть на героя, и зритель подумает: «Ах, гад! Опять что-то задумал!». Если играть только отрицательных персонажей, «краски» тоже могут израсходоваться.
- Фильм снят по одноименной книге-бестселлеру Василия Шкляра «Чорний Ворон. Залишенець». Расспрашивали ли вы автора о своем герое? И что скажете тем, кто всегда говорит: книга – лучше?
Пожалуй, это один из немногих случаев, когда я не возьмусь судить, что лучше, потому что роман блестящий! Нет, автора я не расспрашивал, не было у меня возможности лично пообщаться с ним. Мы познакомились в мой крайний съемочный день. Василий Шкляр приехал на площадку. Мы снимали одну из достаточно важных моих сцен, и было интересно наблюдать, как пристально и с достойной драматургической ревностью Василий следил за тем, как я выполняю эту сцену. Я немного волновался, потому что всегда, когда ты в присутствии автора исполняешь какие-то вещи, это вызывает волнение и интерес. Попал, не попал? Мне показалось, что я не разочаровал Василия.
- Что для вас было самым сложным в ходе съемок?
Пожалуй, очень сложными были съемки в штабе ГПУ в Черкасской области. Мы нашли блестящую локацию – помещение, в котором внутри были и лошади, и люди. Но окна были не застеклены, только мой кабинет для кадра застеклили. Во всем здании была жуткая холодрыга. А в кадре я, как правило, был в гимнастерке. И вот во время съемок я краем глаза замечаю звуковика, который очень насторожено смотрит на меня, при этом он в наушниках, и произносит: «Стоп, давайте еще дубль!». Подходит ко мне: «Брат, а ты можешь так ритмично не стучать зубами? Ну, прерывай хотя бы – я уже не прошу вообще не стучать» (смеется). А с другой стороны это закаляло, добавляло персонажу интонаций и красок.
- Вы не впервые снимаетесь в историческом фильме, основанном на реальных событиях. Чувствуете ответственность, когда присоединяетесь к проектам такого масштаба?
Сниматься в исторических фильмах – невероятное удовольствие, потому что это возможность окунутся в эпоху, когда художники-постановщики и костюмеры создают атмосферу вокруг тебя. Тем более, когда речь о нашей родной истории. Но это и очень большая ответственность.
Стоит помнить, что кино – это художественное произведение, а не дословная реконструкция. Поэтому, когда всякий раз возникает шквал претензий, «хейта», это может буксовать проект.
- Если бы у вас спросили, зачем нужно идти на фильм «Черный ворон», что бы вы ответили?
Скажу так: я видел какую-то версию фильма, когда мы переозвучивали некоторые сцены. Это очень хорошая, блестящая литература, достойная и с вымыслом, хорошей киношной отдачей, воспроизведенная нашими силами на экране. Это кино не столько о патриотизме в целом, сколько о таких, к сожалению, единичных случаях «незламного духу». Стержневого героя, практически былинного. Такого героя, которым мы в детстве мечтали быть, и на которых, мне кажется, стоит равняться и отождествлять себя. Я надеюсь, что эта история не оставит равнодушными никого.
Фото: пресс-служба
